Владимир Рыжков
Спектакль о говорящем слоне, оскандалившемся певце Михаиле Муромове, трагедии Карлага и восстании в Темиртау ставят в театре имени Станиславского. Пьеса «Где? В Караганде!» — первый драматургический опыт главного редактора газеты «Индустриальная Караганда» Владимира Рыжкова.
В пьесе автор рассказывает о приключениях журналиста, которые на самом деле имели место быть. Одна сцена будет быстро сменять другую. Эпизодов очень много. Самый занимательный из них расскажет о Батыре — чудо-слоне, жившем в городском зоопарке.
Владимир Иванович вспоминает, как, будучи собственным корреспондентом «Комсомольской правды», приехал в начале восьмидесятых годов в Караганду. Первым делом коллеги рассказали ему о необыкновенном явлении в местном зверинце. Слон Батыр, рожденный от пары, подаренной Казахстану премьер-министром Индии Джавахарлалом Неру, научился разговаривать. Журналисты приносили ему портвейн, который разводили в ведре с водой, Батыр выпивал и просил еще. Любопытствующим приходилось бежать за второй бутылкой.
Правда, общался слон не всегда и по заказу ничего не произносил. Однажды телевизионщики областного канала в течение часа безрезультатно пытались записать речь Батыра. А когда аппаратура уже была собрана и съемочная группа собиралась уходить, животное вдруг послало их на три буквы. Вдохновленные журналисты снова включили камеры, однако слон не проронил больше ни слова.
После того как в главной молодежной газете страны вышла сенсационная заметка под названием «Кто говорит? Слон», Владимир Рыжков проснулся знаменитым. «Ко мне начали звонить иностранные журналисты. Но я знал, что они не приедут. Караганда была тогда закрытым городом», — вспоминает журналист.
Другой курьезный эпизод спектакля связан с карагандинскими похождениями популярного в советское время исполнителя Михаила Муромова. «Лично я к нему плохо отношусь, — поясняет Владимир Иванович. — В Караганде он куролесил, пьянствовал. В нетрезвом состоянии сел за руль. По требованию милиции не остановился, устроил гонки. А когда его все-таки настигли, выскочил из машины, упал в сугроб и стал ломать комедию, будто артиста избивают. Главного редактора в «Индустриальной Караганде» тогда не было, я исполнял его обязанности и принял решение опубликовать о Муромове фельетон под названием «Опасные гастроли». На следующий день нас вызвали в обком. Там он стал угрожать: да я вам устрою, да народ меня любит, все поют «Яблоки на снегу». После этого в редакцию прислали проверку».
Андрей Кизилов
Герой пьесы постепенно разочаровывается в журналистике. Он понимает, что далеко не всегда профессия позволяет человеку оставаться честным и порядочным, что профессия заставляет его приспосабливаться к обстоятельствам, что правду часто приходится скрывать. По сюжету герой посвящается в запретные темы: узнает о Карлаге и восстании в Темиртау. Но не может об этом написать.
— Автор — умница. Таких вещей не ставят в Казахстане, — говорит режиссер Андрей Кизилов. — Это уникальная штука. Это не Шекспир, не Мольер, не Чехов. Потому что все здесь связано с Карагандой, с людьми, которые здесь живут. В этом заключается главная идея. Никто никогда не писал такое. Мы с удовольствием работаем над постановкой.
— Скажите, а слона на сцене не будет?
— Нет. Но зато будут звуки. Когда слону будут бросать пряники или чебуреки, он будет гудеть. Это сто процентов будет. Это же легенда Караганды. По сути, спектакль, конечно, не про слона. Честно вам скажу: очень сильные сцены будут про Карлаг и Темиртау. Будет много массовых сцен. Задействован абсолютно весь состав труппы.
